23 марта 1993 г.
В Ульяновске, как и в августе 91-го, все тихо. Только начальство, депутаты да газетчики, видимо, обеспокоены событиями в Москве. В понедельник собирался малый городской Совет. После 3-часовых дебатов, ни до чего не договорившись, решили созвать в среду сессию. Малый областной совет собирался в воскресенье, сессия прошла в понедельник. После недолгих разговоров принято постановление в поддержку Верховного Совета.
Несколько характерных цитат: «Играть судьбой страны не позволено никому, в том числе и Президенту», «Это переворот в сторону авторитарной единоличной власти, к которой Ельцин давно стремится». Фраза, сорвавшая аплодисменты: «Компромисс между Ельциным и Хасбулатовым невозможен. Было бы лучше, если б оба ушли с постов».
Никто из администрации области на сессии не присутствовал. Ее глава Юрий Горячев вообще рекомендовал сессию пока не проводить, т.к. дело уже принял к производству Конституционный суд. Несколько фраз из телефонного опроса, проведенного местной газетой «Симбирский курьер»:
Инженер: я считаю, что этот номер у Ельцина не пройдет, и не вижу смысла в каком-то особом управлении Президента, который не знает, что делать с этой страной. Если Павлов еще хоть что-то оставил людям, то Ельцин и Хасбулатов (мне не совсем понятно, от кого исходила инициатива) отобрали все.
Рабочий: Может быть, обращение Президента и неконституционно, зато по-мужски и честно. Ельцин разом поставил все на карту: и жизнь, и политическую карьеру.
Мнение участника Отечественной войны: «Обращение Президента совсем сбило меня с толку. Не знаю, то ли новый Сталин приходит к власти, то ли настоящий праведник, действительно желающий людям добра».
Довольны, надо полагать, происходящим ульяновские демократы. Еще накануне обращения Бориса Ельцина в резолюции областной конференции блока демократических сил они говорили:
«Ожидаем от Президента решительных действий вплоть до введения президентского правления на срок до проведения демократических выборов в высший законодательный орган власти и принятия новой Конституции».
В этой разноголосице мнений запомнились слова усталой пожилой женщины в вечернем автобусе: «У меня даже фамилии этих деятелей там, наверху, вызывают состояние физической дурноты»…
«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 8 (окончание)
События, 9.3.1937«Хорошо, очень хорошо мы начинали жить». Глава 7 (продолжение)
События, 18.6.1937